|
«Икорная» проблема грозит перерасти в трудноразрешимую: отклонив квоты прикаспийских государств на экспорт икры и осетровых, CITES ожидает момента, когда же промысловая добыча на Каспии уравновесится мерами по увеличению численности красной рыбы. Каждая же из пяти стран, экспортирующих деликатес, видит проблему и ее решение, скажем так, со своего берега. Это справедливо в нынешней ситуации, пока не появилось ничего, наподобие предлагаемых нашим Минсельхозом межгосударственных ихтиологических экспедиций. В этом материале собкоры «Казахстанской правды» попытались рассмотреть задачу, поставленную CITES, изнутри.
«Роддом» для осетровых
Именно так именовали Урал в течение многих столетий. Ихтиологи утверждают, что условия для нереста здесь идеальные. И хотя красная рыба весьма капризна, река безукоризненно подходит ей для воспроизводства и температурным режимом, и скоростью течения, и даже фракцией гравия. Тем не менее уже более десяти лет осетровым приходится «бить икру» отнюдь не здесь.
Все познается в сравнении. Если заглянуть в прошлое, то когда-то из Уральска «благородную» рыбу зимой возами отправляли в иные города и даже в Первопрестольную. Пока еще не только старшее, но и среднее поколение западноказахстанцев помнит те времена, когда мальчишки «озорничали» на Урале, вылавливая длинноносых севрюг обыкновенной петлей из лески. Сейчас в среднем течении Урала осетровых нет. И тому целый комплекс причин. Было время, когда в числе основных называлось загрязнение воды. Но с тех пор положение изменилось существенным образом. Причем в лучшую сторону. Только ведь произошли эти «улучшения» по причине экономического спада 90-х годов. Третья по протяженности река в Европе протекает по территории двух государств. Именно в верхнем течении в нее попадали примеси хрома, цинка и фенола. Теперь экологи утверждают, что превышения предельно допустимых концентраций не наблюдается. Более того, постоянный мониторинг свидетельствует о том, что основные показатели приближаются к категории «чистых вод».
Что касается глубины реки, то здесь положение сложнее. В период кризиса Урал мелел и заиливался. И сейчас смытые половодьем деревья и коряги топляками оседают на дно. Когда было развито судоходство, речники заботились о том, чтобы поддерживать глубину фарватера. Начиная с 2000 года дноочистительные и дноуглубительные работы возобновились. Но в минимальном объеме. На большее не хватает ни денег, ни технических средств. А глубина и степень чистоты Урала находятся в неразрывной связи с воспроизводством осетровых. Его уникальность состоит еще в том, что в отличие от Волги русло не зарегулировано.
Письма с просьбой о финансировании необходимых работ в Минсельхоз отправлялись неоднократно. Но пока безрезультатно. В конце декабря прошлого года в облакимате состоялось совещание, на котором утверждены приоритетные инвестиционные проекты на 2007—2009 годы. В их числе и инвестпредложение, которое озаглавлено «Повышение водности и улучшение гидрогеологического режима реки Урал в пределах Западно-Казахстанской области». То есть Правительству в очередной раз будет представлен пакет документов, обосновывающих необходимость и целесообразность полнообъемной заботы о реке. В данном случае речь идет и о пополнении рыбных запасов, и о создании условий для возобновления судоходства. Ведь речной транспорт — самый дешевый, а следовательно, и выгодный.
И, наконец, бич, который наносит Уралу значительный ущерб, — это браконьерство. На рынках Уральска можно приобрести какую угодно рыбу — свежую, сушеную, копченую. Где-то шепотом, а где-то и не особенно таясь, вам предложат на выбор и «красный», и «черный» деликатесный продукт. Нужно сказать, что несколько веков тому назад правила вылова осетровых соблюдались неукоснительно, несколько десятилетий — довольно тщательно. На время нереста реку брали под неусыпный контроль. Для этого приезжали сотрудники рыбоохраны из других, даже самых дальних регионов страны. Обо всем этом мне рассказали местные ихтиологи. Разговор состоялся в расположенном на самом берегу Урала небольшом домике. Зато название у организации довольно пространное — отдел рыбной инспекции по Западно-Казахстанской области Урало-Каспийского межобластного бассейнового управления рыбного хозяйства. В кабинете начальника Кадыра Альпеисова собрались самые опытные специалисты. Говорили наперебой. Чувствовалось, что и за родную реку переживают, и, что называется, наболело.
В 80-х годах рыбные богатства области охраняли около ста инспекторов. Сейчас — тридцать шесть. Каждый закреплен за своим участком. Но общаться между собой не могут, потому что нет ни одной рации. За последние десять лет получена всего одна машина. Единственный катер давно выработал свой ресурс и буквально «дышит на ладан». Правда, за последние годы парк пополнился несколькими мотоциклами и лодками. Только к этим лодкам еще бы и моторы… Вот и вспоминают теперь со вздохом о прошлых временах, когда были оснащены, во всяком случае, не хуже браконьеров. Ихтиолог Ольга Евгеньевна Новохацкая работает в инспекции более четверти века.
— Когда осетровые шли на нерест, это можно было наблюдать с берега, — говорит она. — Рыбы в такой момент выпрыгивают из воды и резвятся как дельфины.
Браконьерские снасти, которые ставились на красную рыбу, приходилось собирать тралом. В реке, протекавшей по Приуралью, было и несколько десятков так называемых зимовальных ям. Теперь их практически нет. Но нужно сказать, что частиковых стало больше. И щука, и золотобокий сазан на Урале уже отнюдь не являются редкостью. В прошлом году половодье было обширным. Появилась надежда, что осетровые все-таки «поднимутся» на нерест. Но этого не случилось. Дело в том, что рыба, как известно, обладает наследственной памятью и нерестится только там, где сама появляется из икринки. Это значит, что достигло половой зрелости то поколение, которое уже и не рвется к идеальным уральским условиям. По мнению начальника рыбинспекции Кадыра Альпеисова, негативное воздействие оказывают и понтонные мосты через Урал, установленные в районе Индера. Несколько лет назад удалось доказать, что такое «транспортное сообщение» губительно для рыбного воспроизводства. Понтоны убрали. Но вскоре они появились снова.
Очевидно, что не использовать возможности Урала для пополнения поголовья осетровых по меньшей мере бесхозяйственно. Для того чтобы возвратить реке былую рыбную славу, также необходим целый комплекс мер. Кадыр Альпеисов считает, что промысел следует взять под государственный контроль. То есть вылов рыбы сделать государственной монополией. Убрать все преграды на пути рыбы в верховья. Придать реке статус заповедной, а прибрежную зону объявить особо охраняемой территорией. Было бы идеальным проводить в среднем течении и так называемое «зарыбление». Именно здесь выпускать мальков-сеголеток, которые, когда вырастут, вернутся нереститься в «родильный дом». Тем более что есть предприниматели, готовые инвестировать функционирование рыбозавода.
— В прошлом году, — рассказывает Кадыр Бактыгалиевич, — мы составили около тысячи протоколов о нарушении правил рыболовства. Конфисковано почти три с половиной тысячи килограммов рыбы. Из них 430 килограммов — осетровых пород.
— Ну вот, — возражаю, — а говорите, что осетровых в Урале вообще нет.
— К сожалению, — получаю ответ. — Этого нарушителя мы задержали не на реке, а на дороге. Именно столько рыбы он перевозил в своей машине.
Под знаком «Запрещено»
В нашей стране основным добытчиком и переработчиком рыбы является АО «Атыраубалык». Нельзя сказать, что весть об ограничении CITES экспорта икры и осетровых была неожиданной. Но, как заметил директор департамента сельского хозяйства Атырауской области Кадыржан Арыстанов, единственный в республике рыбоперерабатывающий комбинат — коммерческая организация, специализирующаяся только на вылове, переработке и реализации рыбной продукции. На территории области успешно работают два осетроводных завода — в селах Еркинкала и Ракуша. Оба предприятия ежегодно успешно выполняют госзаказ. Уже несколько лет подряд в свободное плавание уходят мальки, выращенные в искусственных водоемах на базе осетроводных заводов.
Как отмечает советник президента АО «Атыраубалык» Ерлан Ибрагим, мораторий на экспорт черной икры и красной рыбы ставит предприятие в сложные условия. 2005 год для рыбопереработчиков прошел успешно. Впервые за последние годы лимит на вылов рыбы освоен полностью. В минувшем году рыбопереработчики добыли 4 157 тонн рыбы. Это осетр, крупный и мелкий частик. Основные потребители продукции АО «Атыраубалык» — страны дальнего зарубежья. Но и про внутренний рынок администрация АО «Атыраубалык» не забывает.
Два года назад на предприятии было обновлено несколько цехов. Запущен новый холодильник на 120 тонн, общий объем хранения в котором превышает три тысячи тонн. Заработал новый завод по производству льда, стоимостью более десяти миллионов тенге. На 65 миллионов тенге были отремонтированы собственные средства лова. Обновились и модернизировались плавсредства. Астраханская судоверфь отремонтировала плавзавод. В фирменном магазине «Атыраубалык» появились новые виды продукции.
На 2006 год администрация АО пока конкретных планов, которые можно обнародовать, не ставит. Год здесь традиционно начинают с весенней путиной. Запрет на экспорт ставит предприятие в сложные условия. Необходимы большие финансовые вливания. Самостоятельно справиться с требованиями CITES предприятие не может. Поэтому, как информировал Кадыржан Арыстанов, ведутся переговоры о госмонополии. Государственная поддержка в решении этого актуального вопроса очевидна.
А кому, как не рыбоперерабатывающим предприятиям, необходимо заботиться о воспроизводстве рыбы? Однако никто пока не знает твердо, каков процент выживаемости в открытом море выращенных искусственным путем мальков. Специалисты Атырауского филиала ЗАО «Казахское агентство прикладной экологии» считают: если это один процент из тысячи молоди — уже хорошо. Но мальков, по утверждению директора филиала, доктора биологических наук ихтиолога Юлии Ким, лучше все-таки плодить в открытых водоемах, чтобы они были более жизнестойкими, приспособленными к естественной среде обитания. Надо развивать фермерское осетроводство в открытых прудах. В Прикаспийской низменности такие места есть. Тем более что в конце прошлого года Атырауское предприятие водных путей после длительного перерыва провело дноуглубительные работы Урало-Каспийского канала. Теперь, после извлечения более двух миллионов шестисот тысяч кубических метров грунта, рыба может спокойно проходить в нерестилища.
Но предприниматели не спешат вкладывать средства в дело, которое, в лучшем случае, окупится лет через 15—20. Идея развития фермерского осетроводства пока зиждется только на научных исследованиях. В прошлом году в Атырау были проведены два подобного рода семинара. Предприниматели лишь присматриваются к непривычному виду бизнеса. Идея коммерческого развития осетровых пока находится на стадии изучения и научных подтверждений.
Браконьерство на Каспии — бич. Проблему уже именуют биотерроризмом. А в последние годы она стала носить международный характер. Территорию казахстанского сектора Каспийского моря подчас бороздят браконьеры с другого берега, из Дагестана… Их поведение очень агрессивно. По информации начальника водной полиции департамента внутренних дел Атырауской области подполковника Мереке Исмуратова, законодательная база по борьбе с браконьерством очень слаба. Чтобы административная ответственность стала весомой, надо в разы увеличить размеры штрафа, который нынче — две-три тысячи тенге. Уголовная ответственность может наступить только при обнаружении у браконьеров тонны рыбы. И снаряжение у биотеррористов самое современное, их экипировка ежегодно совершенствуется. А у водной полиции и штат все тот же, и оснащение оставляет желать лучшего. По словам Мереке Утаровича, не хватает, как минимум, сотни специалистов. Но даже и теми силами, что имеются, по итогам 2005 года было изъято 115 незаконно добытых тонн частиковой рыбы, 17 тонн осетра и более 200 килограммов черной икры.
Один килограмм деликатеса в фирменном магазине «Атыраубалык» стоит 60 тысяч тенге…
В акватории — браконьеры
Запрет, наложенный CITES, никак не препятствует браконьерскому промыслу, поставленному на широкую ногу. Несмотря на то что пограничники регионального управления «Батыс» беспощадны к браконьерам, нарушителей меньше не становится.
— В 2005 году батысовцами в водах Каспия задержано 92 нарушителя государственной границы, 16 браконьерских судов и 26 байд, зашедших в казахстанские территориальные воды из Калмыкии, Дагестана, Азербайджана. Попадаются и граждане Казахстана, нарушившие правила пребывания на море, но их меньше, чем иностранцев. Кроме того, нами изъято и уничтожено 29 километров сетей, 41 километр снастей, а также конфисковано более 13 тонн рыбы осетровых пород и порядка 150 тонн частика. Не считая обнаруженной в браконьерских сетях еще живой рыбы, которую мы тут же отпускали в море, — пояснил начальник регионального управления пограничной службы «Батыс» КНБ РК генерал Елемес Жанабергенов. — Все нарушители привлечены к административной и уголовной ответственности.
По его словам, браконьеры, особенно промышляющие на металлических судах, в последнее время идут в казахстанские воды с опаской. И, по сравнению с 2004 годом, уменьшилось число тех, кто заходит с азербайджанской стороны, потому что на побережье выставлены радиолокационные посты, позволяющие обнаружить браконьеров.
Но если в одном месте убывает, в другом непременно прибудет. Так, наблюдается рост числа нарушителей границы с дагестанской стороны. У тех суда с деревянными корпусами, которые не удается засечь техникой, имеющейся в арсенале батысовцев. Кроме того, на браконьерских судах установлены подвесные моторы «Ямаха», развивающие скорость до 80 миль в час. У пограничных же кораблей она ограничивается 30 узлами. Поэтому задерживать нарушителей в основном приходится при помощи вертолетов. Ко всему браконьеры хорошо вооружены, у них автоматы, карабины, пистолеты, которые чуть что пускают в ход.
К примеру, недавно браконьеры, промышляющие вблизи создаваемых компанией «Аджип ККО» искусственных островов, стреляли в воздух из автомата Калашникова, угрожая проходившим буксирам. Нефтяники, как выяснилось, стали помехой браконьерскому промыслу: могли запутать сети и распугать рыбу. С жалобой на агрессивное поведение браконьеров обращались к пограничникам и представители компании «Атыраубалык», получившие угрозы от нарушителей границы. Мало того, в прошлом году при задержании браконьеры открыли огонь по пограничному вертолету, попав в хвостовую часть.
А в первых числах января, когда море начало замерзать, около 40 браконьеров на байдах были зажаты льдами и терпели бедствие. Страх перед неминуемой гибелью заставил их подать сигнал «SOS». По существующим международным правилам к ним поспешила помощь. В операции были задействована авиация пограничной службы «Батыс», суда компании «Аджип ККО» и российские корабли.
— Третий год мне доводится задерживать браконьеров, и каждый раз слышу легенду: мол, отправились на поиски друга, который вышел в море и не вернулся, — говорит Елемес Жанабергенов. — А если на судне обнаруживаем рыбу, объясняют: мол, поймали себе на пропитание. При этом объяснения неубедительны: ну как, скажите, можно «нечаянно заблудиться» в пяти сотнях километров от берега?
Были времена в Актау, когда люди сетовали: живем у моря, а рыбы не видим. Имея в виду осетровых. Но и тогда было ясно, и нынче: осетр или икра на рынке — результат браконьерского промысла. Осетриной торгуют частные лица на дому, без проблем ее можно приобрести на городских рынках — из-под прилавка.
А между тем сегодняшний материал о браконьерском промысле — не самоцель. Это лишь продолжение разговора о сохранении биологического равновесия на Каспийском море. Актуальность проблемы повышается многократно накануне предстоящих широкомасштабных морских операций, связанных с добычей углеводородного сырья на шельфе Каспия. Поэтому нельзя не замечать любых посягательств на биоресурсы уникального водоема. Пора признать, что отмалчиваться — стыдливо или трусливо, когда речь заходит о браконьерстве, сродни тому же преступлению. Не иначе.
» Вернуться
|
